Котелковая битва, 1/2
Mar. 4th, 2015 06:30 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
t_boneЧем интересна первая глава - ну так, на мой танкосеческий взгляд.
Нельзя не отметить удивительного (для 20-х годов прошлого века) визионерства автора в описании будущего конфликта. Британия вновь будет поддерживать статус-скво в Европе своими гарантиями неприкосновенности, и вмешается, если границы попытаются перерисовать. При этом, пока основные силы двух противоборствующих армий будут скованы в приграничном сражении, бронесилы противника совершат глубокий фланговый охват, нацеливаясь на порты разгрузки БЭК. Ничего не напоминает?
Конечно, сил у супостата изначально немного, так что против него выставляют всего одну дивизию с усилением, и книга заканчивается (страшные спойлеры) на мажорной ноте. Но тем не менее, обсуждение стратегической роли механизированных войск уже идет.
Профессионализм персонажей (и автора) лишний раз подчеркивается в приказе полковника, сделанного по классической схеме SMESC - ситуация обрисована предельно кратко, но точно, подчиненным предоставлена вся необходимая информация.
Автор считает само собой разумеющимся, что пехоте, направленной на борьбу с моторизованным авангардом нужна непосредственная поддержка противотанковых орудий. Более, того, тактически (страшные спойлеры опять) роль пехоты сводится к охранению и экранированию собственного ПТО.
Еще интереснее то, чего в главе нет - а именно скорбного вгляда полковника в спину взводным, отправленным на самоубийственное задание. Полковник знает, что подкрепления на рубеж Малиновой выйдут не ранее ночи следующего дня:
"Бригаде придется маршировать на своих двоих, и поэтому она не сможет прибыть ранее, чем через 24 часа",
это автоматически означает, что взводам придется удерживать позицию в одиночку почти сутки. Судьбу небольшого отряда пехоты при противотанковой пушке после столкновения с полноценной легкотанковой ротой предсказать нетрудно. 20 миль, которые отделяют рубеж Малиновой от Лобстербурга, немецкие кампфгруппы весной 1940-го проходили за полдня.
Конец отступления.
Фаза 2.
Котелок оказался небольшой и скучной деревней, единственной достопримечательностью которого был стальной балочный мост через Малиновую реку на трассе из Лобстербурга в Фидлтон.
Малиновая была медлительной рекой шириной около 15 метров, неохотно текущей на юг. Деревня Котелок расположилась на высоком и плотном восточном берегу, но вот с западной стороны земля была заболоченной, топь тянулась на расстояние около 300 метров от речного берега. Трасса Фидлтон-Лобстербург пересекала это болото по насыпи.
Еще одна хорошая дорога шла параллельно левому берегу и вела в Кельн на севере и Хомбург на юге, удаленные на 10 и 8 миль соответственно.
Вдоль дороги на Лобстребург располагались мастерские и магазины, жилые дома стояли вдоль реки. Последние строились немного в стороне от дороги Кельн-Хомбург, и освободившееся место было занято небольшими садами. Вдоль этих садов тянулась общая кирпичная стена метровой высоты, украшенная металлическими орнаментами сверху.
Сразу по прибытии Смит созвал военный совет, в котором приняли участие взводный сержант и командир расчета противотанкового орудия в чине капрала, а местный проводник присутствовал в качестве консультанта.
Сержант Мочало был гордым носителем Медали за Выдающуюся Храбрость, Военной Медали, и великанского пуза; первые две он получил за отвагу на полях сражений Великой войны, последнее благодаря частым настойчивым визитам в бар сержантского клуба. Он стал сержантом в 1918, и остался сержантом в 1930. Однажды он набрался храбрости и спросил командира роты, почему при всех военных заслугах его постоянно обходят с повышением. «Ну да, мы все знаем о ваших подвигах на войне, но чего вы достигли после нее? А я вам скажу – ничего, кроме старательной поддержки сержантского бара».
Но, несмотря на немилость ротного, две почетные награды придавали образу сержанта Мочало некоторый величественный ореол в глазах молодых солдат, и лейтенант Смит был склонен рассматривать его как несостоявшегося в мирной жизни героя войны, который обязательно покажет себя в настоящем деле.
Капрал Подкладкин напротив, был молод и неопытен. Он принадлежал к тому поколению, что сторонится пива, и тратит свою выручку на чай и булочки с лимонадом.
Сам лейтенант Смит провел большую часть своей двухгодичной карьеры офицера в маленьком гарнизонном городке. Он был обычным молодым офицером средних способностей, которого постоянно опекали вышестоящие, и теперь он впервые оказался предоставлен сам себе.
Таков был состав высокого совета, которому предстояло решить, каким образом оборонять Котелок.
Сержант Мочало, в знак уважения к его боевым заслугам и возрасту, выступал первым:
- Сущий пустяк, так я думаю! Здесь один мост, и наш макаронник говорит, что поблизости нет никаких бродов, и никаких других мостов до Кельна по одну сторону, и до Хомбурга по другую. Тар-щ командир, я предлагаю выставить на мост пушку, и пусть остальные отдыхают и завтракают.
Комментариев у капрала Подкладкина не нашлось. Он только предложил выставить на мост какое-нибудь заграждение; любая вражеская машина, пояснил он, застрянет на препятствии и задерет нос – и даст противотанкистам хорошую мишень.
Проводнику, кроме подтверждения наличия отсутствия бродов через Малиновую, добавить было нечего.
Смит всестороннее оценил диспозицию, и принял решение, показавшееся ему разумным и достаточным.
Он приказал выдвинуть противотанковое орудие с транспортером на ближний конец моста; два стрелковых отделения должны были собрать телеги, фермерский инвентарь и подобный хлам, и сделать надежное заграждение у дальнего конца моста.
Местный почтамт с телефоном располагался у дороги на Лобстербург, а рядом с ним находилась вполне приличная гостиница с большим внутренним двориком и хорошими пристройками. Одного добровольца назначили дежурным у телефона, а остальной взвод собрался во внутреннем дворике гостиницы, и начал приготовления к завтраку.
В 6:30 утра Смит в компании взводного сержанта направился на обход постов. Он удостоверился, что два отделения закончили ставить заграждение. Оно состояло из двух телег, перегородивших середину дороги, и нескольких борон, которые накидали в оставшуюся брешь между телегами.
Транспортер противотанкового орудия стоял прямо посреди моста, и мог простреливать дорогу в проем между телегами.
Оба стрелковых отделения были отпущены в гостиницу завтракать. Направив сержанта Мочало проверить, доставили ли завтрак противотанкистам, лейтенант Смит вернулся в гостиницу в прекрасном расположении духа; увиденные приготовления уверили его, что любой появившийся броневик быстро «получит по шее».
Прибыв в гостиницу, Смит увидел, что его верный и предусмотрительный ординарец Птицын приготовил отменную трапезу, включавшую нежнейший омлет с колбасой и маслом, а также щедрое количество кофе.
В конце концов оказалось, что война не такая скверная штука, - думал Смит за завтраком. Старая добрая река Малиновая была крепким орешком; мерзавцам придется переправляться по мосту, и здесь их ожидает достойная встреча. Смит искренне надеялся что враг все-таки появится, и победа нам ним принесет заслуженную славу защитникам моста в Котелке. О да! Лейтенант ждал и надеялся на бой!
И БОЙ СЛУЧИЛСЯ!
Лишь только была выпита последняя кружка кофе и зажжена сигарета, как со стороны моста послышался стук пулемета. Тщетно Смит ждал ответных выстрелов противотанкового орудия. Выбегая на улицу, он чуть было не столкнулся с сержантом Мочало, среди многочисленных изъянов которого никогда не было недостатка отваги; бравый сержант из всех сил спешил на звук орудий, всецело преданный известной максиме. Наши герои вдвоем побежали к мосту, но стоило им достичь угла улицы, как навстречу им выехала бронемашина. Инстинкт самосохранения заставил их броситься в ближайший дверной проем, как раз вовремя, чтобы избежать смертоносной очереди. Бронемашина покатилась дальше по улице, и почти сразу же снова открыла огонь. Выглянув в окно, Смит с ужасом увидел солдат своего взвода выбегающих из гостиницы только для того, чтобы пасть под выстрелами пулемета. Он собирался броситься наружу, но был остановлен тучным сержантом:
- Бесполезно высовываться, тар-щ командир! Вы ничем не поможете беднягам, и наверняка поймаете пулю.
- Ну и отлично! – ответил несчастный Смит. – Я наделал зверский бардак. Не могу сидеть и смотреть, как мои солдаты гибнут из-за моих ошибок!
К счастью, у вражеской бронемашины, похоже весьма довольной своими достижениями, нашлось какое-то неотложное дело дальше по дороге. Смит с сержантом кинулись обратно в гостиницу, и обнаружили, что взвод потерял двоих убитыми и четырех раненными. Последних быстро занесли вовнутрь, закрыли ворота во двор и Смит стал расставлять людей для обороны гостиницы и пристроек. Сержант Мочало выдал целый ряд толковых советов – эта была его епархия.
Едва были закончены приготовления, как на улице появилась еще одна бронемашина. Теплый прием в виде огня из винтовок и пулеметов Льюиса пришелся ей не по душе, и она поспешила обратно за угол.
У лейтенанта выдалась минутка на размышление – и мысли его были неприятными. Он полностью провалил задание, но никак не мог понять, как бронемашины перешли мост. Смит обратился к сержанту Мочало:
- Что могло случиться с капралом Подкладкиным и его чертовой пушкой? Похоже они вообще не открывали огонь. Нам никак не добраться до них из-за этих проклятых бронемашин устроивших тут покатушки. Надеюсь, что Подкладкин цел.
- Не могу знать, тар-щ командир, - ответил сержант, - но вообще-то от этих сопливых лимонадолюбов и чаехлебов никогда не было толку.
Как закончится этот бардак, Смит предсказать не мог. Даже если ему и удастся выйти живым, что представлялось сомнительным, придется предстать перед Полковником, и Начальником штаба, и перед ротным… Смит подвел их всех, и очень сожалел об этом – почти так же сильно, как жалел себя.
Вдруг с востока вновь послышался пулеметный огонь, и первая бронемашина вновь появилась на дороге, но теперь она ехала в обратную сторону, отстреливаясь назад. Когда она проезжала мимо гостиницы защитники щедро угостили ее свинцом. Бронемашина с трудом миновала гостиницу, но послышалось два громких хлопка, и она сошла с дороги, свернула на тротуар и врезалась в дом. За ней проехали два пушечных броневика, без сомнения британские, за которыми вскоре последовали еще два.
Убедившись, что бронемашина противника уничтожена, два ведущих броневика поехали прямо к перекрестку у моста. Вторая пара остановилась у входа в гостиницу. Сержант Мочало с несколькими солдатами подоспел как раз вовремя чтобы захватить экипаж вражеской бронемашины, прежде чем на пленных станет претендовать кто-то еще. Осмотрев бронемашину, сержант также обнаружил, что две ее шины прострелены ружейно-пулеметным огнем.
Смит не знал, радоваться ему или горевать, когда увидел своего ротного командира, вылезающего из броневика.
Очень скоро стало понятно, что горевать.
- Привет! Какдила? – вкрадчиво осведомился ротный.
- Ну и ну! Чем ты только тут занимался, - такова была первая фраза ротного. - Каким чертовым образом эти бронемашины добрались сюда?
- Они прошли мост, тар-щ командир, - вот и все, что удалось сказать Смиту.
- Вообще-то по идее ты здесь чтобы этого не допустить. Где твое противотанковое орудие?
- Не могу знать, тар-щ командир, - ответил Смит, и рассказал то немногое, что ему было известно.
Выслушав его, майор кратко переговорил с командиром звена броневиков, который доложил, что деревня зачищена от противника. После этого майор повел Смита к мосту, чтобы выяснить, что там случилось.
Пушка стояла на своем транспортере, готовая к стрельбе и видимо не поврежденная. Капрал Подкладкин с перевязанной рукой и два его артиллериста осматривали орудие и транспортер; из двух других артиллеристов один был убит, а второй ранен.
Капрал Подкладкин, рана которого оказалась легкой, поспешно объяснил что случилось. Вскоре после обхода лейтенанта Смита и сержанта Мочало артиллеристам прислали завтрак. Расчет расположился у обочины дороги для трапезы, оставив выставив одного дозорного на транспортер. Когда завтрак был наполовину съеден, дозорный закричал о приближении двух бронемашин; практически в ту же секунду бронемашины открыли огонь из пулеметов, и дозорный был убит на месте.
Капрал Подкладкин повел людей к орудию, но расчет попал под огонь и вынужден был укрыться в канаве у дороги.
Они видели, как из передовой машины вылез человек, прицепил к телеге из заграждения трос, и бронемашина с легкостью растащила препятствие. Расчет не мог помешать, так как оставил свои винтовки в транспортере. Если бы винтовки были при них, они бы наверняка застрелили вылезшего из бронемашины человека.
Майор отвел Смита в сторону:
- Послушай, парень, ты сотворил преотличный бардак. Несказанная удача, что мы отправили взвод броневиков, чтобы проверить мосты, и прибыли как раз вовремя. Я решил проверить, как вы устроились, и поехал с ними.
- Я сказал тебе думать головой. Но невозможно представить худшей подготовки к обороне, чем сделал ты. Что заставило тебя выставить противотанковую пушку на ее транспортере у всех на виду? Ты ведь знаешь, что там броня толщиной с жестянку, и даже тебе должно быть очевидно, что у стрелка бронемашины палец всегда на спуске – и он начнет палить как сумасшедший, едва завидев заграждение. Нельзя рассчитывать одолеть противника за броней, если у тебя самого нет никакого прикрытия.
- Слышал когда-нибудь про внезапность? Ах, ну да! Вот и старайся спрятать свое противотанковое орудие так, чтобы противник неожиданно для него попал под огонь. О чем ты только думал, когда собрал весь взвод в гостинице для завтрака?
- Если бы полковник считал, что для выполнения задачи хватит противотанковой пушки, он бы и послал только противотанковую пушку. Если бы ты догадался разместить своих людей в домах у дороги, они бы не дали экипажам бронемашин вылезать наружу и растаскивать заграждение.
- Мне с броневиками нужно отправляться дальше в Хомбург и Цилиндр, затем мы вернемся в Лобстербург.
- Полагаю, сержант Мочало также несет часть ответственности за этот беспорядок. Не слишком полагайся на подчиненных, думай своей головой. Старина Мочало, конечно, отважный и матерый пьяница, но на этом его достоинства исчерпываются.
- Ставь себя на место парней с другой стороны прицела, и думай, как поступить.
- На, возьми сигарету, и не унывай; тебе повезло получить второй шанс. Используй его наилучшим образом, и с толком примени полученные уроки.
Нельзя не отметить удивительного (для 20-х годов прошлого века) визионерства автора в описании будущего конфликта. Британия вновь будет поддерживать статус-скво в Европе своими гарантиями неприкосновенности, и вмешается, если границы попытаются перерисовать. При этом, пока основные силы двух противоборствующих армий будут скованы в приграничном сражении, бронесилы противника совершат глубокий фланговый охват, нацеливаясь на порты разгрузки БЭК. Ничего не напоминает?
Конечно, сил у супостата изначально немного, так что против него выставляют всего одну дивизию с усилением, и книга заканчивается (страшные спойлеры) на мажорной ноте. Но тем не менее, обсуждение стратегической роли механизированных войск уже идет.
Профессионализм персонажей (и автора) лишний раз подчеркивается в приказе полковника, сделанного по классической схеме SMESC - ситуация обрисована предельно кратко, но точно, подчиненным предоставлена вся необходимая информация.
Автор считает само собой разумеющимся, что пехоте, направленной на борьбу с моторизованным авангардом нужна непосредственная поддержка противотанковых орудий. Более, того, тактически (страшные спойлеры опять) роль пехоты сводится к охранению и экранированию собственного ПТО.
Еще интереснее то, чего в главе нет - а именно скорбного вгляда полковника в спину взводным, отправленным на самоубийственное задание. Полковник знает, что подкрепления на рубеж Малиновой выйдут не ранее ночи следующего дня:
"Бригаде придется маршировать на своих двоих, и поэтому она не сможет прибыть ранее, чем через 24 часа",
это автоматически означает, что взводам придется удерживать позицию в одиночку почти сутки. Судьбу небольшого отряда пехоты при противотанковой пушке после столкновения с полноценной легкотанковой ротой предсказать нетрудно. 20 миль, которые отделяют рубеж Малиновой от Лобстербурга, немецкие кампфгруппы весной 1940-го проходили за полдня.
Конец отступления.
Фаза 2.
Котелок оказался небольшой и скучной деревней, единственной достопримечательностью которого был стальной балочный мост через Малиновую реку на трассе из Лобстербурга в Фидлтон.
Малиновая была медлительной рекой шириной около 15 метров, неохотно текущей на юг. Деревня Котелок расположилась на высоком и плотном восточном берегу, но вот с западной стороны земля была заболоченной, топь тянулась на расстояние около 300 метров от речного берега. Трасса Фидлтон-Лобстербург пересекала это болото по насыпи.
Еще одна хорошая дорога шла параллельно левому берегу и вела в Кельн на севере и Хомбург на юге, удаленные на 10 и 8 миль соответственно.
Вдоль дороги на Лобстребург располагались мастерские и магазины, жилые дома стояли вдоль реки. Последние строились немного в стороне от дороги Кельн-Хомбург, и освободившееся место было занято небольшими садами. Вдоль этих садов тянулась общая кирпичная стена метровой высоты, украшенная металлическими орнаментами сверху.
Сразу по прибытии Смит созвал военный совет, в котором приняли участие взводный сержант и командир расчета противотанкового орудия в чине капрала, а местный проводник присутствовал в качестве консультанта.
Сержант Мочало был гордым носителем Медали за Выдающуюся Храбрость, Военной Медали, и великанского пуза; первые две он получил за отвагу на полях сражений Великой войны, последнее благодаря частым настойчивым визитам в бар сержантского клуба. Он стал сержантом в 1918, и остался сержантом в 1930. Однажды он набрался храбрости и спросил командира роты, почему при всех военных заслугах его постоянно обходят с повышением. «Ну да, мы все знаем о ваших подвигах на войне, но чего вы достигли после нее? А я вам скажу – ничего, кроме старательной поддержки сержантского бара».
Но, несмотря на немилость ротного, две почетные награды придавали образу сержанта Мочало некоторый величественный ореол в глазах молодых солдат, и лейтенант Смит был склонен рассматривать его как несостоявшегося в мирной жизни героя войны, который обязательно покажет себя в настоящем деле.
Капрал Подкладкин напротив, был молод и неопытен. Он принадлежал к тому поколению, что сторонится пива, и тратит свою выручку на чай и булочки с лимонадом.
Сам лейтенант Смит провел большую часть своей двухгодичной карьеры офицера в маленьком гарнизонном городке. Он был обычным молодым офицером средних способностей, которого постоянно опекали вышестоящие, и теперь он впервые оказался предоставлен сам себе.
Таков был состав высокого совета, которому предстояло решить, каким образом оборонять Котелок.
Сержант Мочало, в знак уважения к его боевым заслугам и возрасту, выступал первым:
- Сущий пустяк, так я думаю! Здесь один мост, и наш макаронник говорит, что поблизости нет никаких бродов, и никаких других мостов до Кельна по одну сторону, и до Хомбурга по другую. Тар-щ командир, я предлагаю выставить на мост пушку, и пусть остальные отдыхают и завтракают.
Комментариев у капрала Подкладкина не нашлось. Он только предложил выставить на мост какое-нибудь заграждение; любая вражеская машина, пояснил он, застрянет на препятствии и задерет нос – и даст противотанкистам хорошую мишень.
Проводнику, кроме подтверждения наличия отсутствия бродов через Малиновую, добавить было нечего.
Смит всестороннее оценил диспозицию, и принял решение, показавшееся ему разумным и достаточным.
Он приказал выдвинуть противотанковое орудие с транспортером на ближний конец моста; два стрелковых отделения должны были собрать телеги, фермерский инвентарь и подобный хлам, и сделать надежное заграждение у дальнего конца моста.
Местный почтамт с телефоном располагался у дороги на Лобстербург, а рядом с ним находилась вполне приличная гостиница с большим внутренним двориком и хорошими пристройками. Одного добровольца назначили дежурным у телефона, а остальной взвод собрался во внутреннем дворике гостиницы, и начал приготовления к завтраку.
В 6:30 утра Смит в компании взводного сержанта направился на обход постов. Он удостоверился, что два отделения закончили ставить заграждение. Оно состояло из двух телег, перегородивших середину дороги, и нескольких борон, которые накидали в оставшуюся брешь между телегами.
Транспортер противотанкового орудия стоял прямо посреди моста, и мог простреливать дорогу в проем между телегами.
Оба стрелковых отделения были отпущены в гостиницу завтракать. Направив сержанта Мочало проверить, доставили ли завтрак противотанкистам, лейтенант Смит вернулся в гостиницу в прекрасном расположении духа; увиденные приготовления уверили его, что любой появившийся броневик быстро «получит по шее».
Прибыв в гостиницу, Смит увидел, что его верный и предусмотрительный ординарец Птицын приготовил отменную трапезу, включавшую нежнейший омлет с колбасой и маслом, а также щедрое количество кофе.
В конце концов оказалось, что война не такая скверная штука, - думал Смит за завтраком. Старая добрая река Малиновая была крепким орешком; мерзавцам придется переправляться по мосту, и здесь их ожидает достойная встреча. Смит искренне надеялся что враг все-таки появится, и победа нам ним принесет заслуженную славу защитникам моста в Котелке. О да! Лейтенант ждал и надеялся на бой!
И БОЙ СЛУЧИЛСЯ!
Лишь только была выпита последняя кружка кофе и зажжена сигарета, как со стороны моста послышался стук пулемета. Тщетно Смит ждал ответных выстрелов противотанкового орудия. Выбегая на улицу, он чуть было не столкнулся с сержантом Мочало, среди многочисленных изъянов которого никогда не было недостатка отваги; бравый сержант из всех сил спешил на звук орудий, всецело преданный известной максиме. Наши герои вдвоем побежали к мосту, но стоило им достичь угла улицы, как навстречу им выехала бронемашина. Инстинкт самосохранения заставил их броситься в ближайший дверной проем, как раз вовремя, чтобы избежать смертоносной очереди. Бронемашина покатилась дальше по улице, и почти сразу же снова открыла огонь. Выглянув в окно, Смит с ужасом увидел солдат своего взвода выбегающих из гостиницы только для того, чтобы пасть под выстрелами пулемета. Он собирался броситься наружу, но был остановлен тучным сержантом:
- Бесполезно высовываться, тар-щ командир! Вы ничем не поможете беднягам, и наверняка поймаете пулю.
- Ну и отлично! – ответил несчастный Смит. – Я наделал зверский бардак. Не могу сидеть и смотреть, как мои солдаты гибнут из-за моих ошибок!
К счастью, у вражеской бронемашины, похоже весьма довольной своими достижениями, нашлось какое-то неотложное дело дальше по дороге. Смит с сержантом кинулись обратно в гостиницу, и обнаружили, что взвод потерял двоих убитыми и четырех раненными. Последних быстро занесли вовнутрь, закрыли ворота во двор и Смит стал расставлять людей для обороны гостиницы и пристроек. Сержант Мочало выдал целый ряд толковых советов – эта была его епархия.
Едва были закончены приготовления, как на улице появилась еще одна бронемашина. Теплый прием в виде огня из винтовок и пулеметов Льюиса пришелся ей не по душе, и она поспешила обратно за угол.
У лейтенанта выдалась минутка на размышление – и мысли его были неприятными. Он полностью провалил задание, но никак не мог понять, как бронемашины перешли мост. Смит обратился к сержанту Мочало:
- Что могло случиться с капралом Подкладкиным и его чертовой пушкой? Похоже они вообще не открывали огонь. Нам никак не добраться до них из-за этих проклятых бронемашин устроивших тут покатушки. Надеюсь, что Подкладкин цел.
- Не могу знать, тар-щ командир, - ответил сержант, - но вообще-то от этих сопливых лимонадолюбов и чаехлебов никогда не было толку.
Как закончится этот бардак, Смит предсказать не мог. Даже если ему и удастся выйти живым, что представлялось сомнительным, придется предстать перед Полковником, и Начальником штаба, и перед ротным… Смит подвел их всех, и очень сожалел об этом – почти так же сильно, как жалел себя.
Вдруг с востока вновь послышался пулеметный огонь, и первая бронемашина вновь появилась на дороге, но теперь она ехала в обратную сторону, отстреливаясь назад. Когда она проезжала мимо гостиницы защитники щедро угостили ее свинцом. Бронемашина с трудом миновала гостиницу, но послышалось два громких хлопка, и она сошла с дороги, свернула на тротуар и врезалась в дом. За ней проехали два пушечных броневика, без сомнения британские, за которыми вскоре последовали еще два.
Убедившись, что бронемашина противника уничтожена, два ведущих броневика поехали прямо к перекрестку у моста. Вторая пара остановилась у входа в гостиницу. Сержант Мочало с несколькими солдатами подоспел как раз вовремя чтобы захватить экипаж вражеской бронемашины, прежде чем на пленных станет претендовать кто-то еще. Осмотрев бронемашину, сержант также обнаружил, что две ее шины прострелены ружейно-пулеметным огнем.
Смит не знал, радоваться ему или горевать, когда увидел своего ротного командира, вылезающего из броневика.
Очень скоро стало понятно, что горевать.
- Ну и ну! Чем ты только тут занимался, - такова была первая фраза ротного. - Каким чертовым образом эти бронемашины добрались сюда?
- Они прошли мост, тар-щ командир, - вот и все, что удалось сказать Смиту.
- Вообще-то по идее ты здесь чтобы этого не допустить. Где твое противотанковое орудие?
- Не могу знать, тар-щ командир, - ответил Смит, и рассказал то немногое, что ему было известно.
Выслушав его, майор кратко переговорил с командиром звена броневиков, который доложил, что деревня зачищена от противника. После этого майор повел Смита к мосту, чтобы выяснить, что там случилось.
Пушка стояла на своем транспортере, готовая к стрельбе и видимо не поврежденная. Капрал Подкладкин с перевязанной рукой и два его артиллериста осматривали орудие и транспортер; из двух других артиллеристов один был убит, а второй ранен.
Капрал Подкладкин, рана которого оказалась легкой, поспешно объяснил что случилось. Вскоре после обхода лейтенанта Смита и сержанта Мочало артиллеристам прислали завтрак. Расчет расположился у обочины дороги для трапезы, оставив выставив одного дозорного на транспортер. Когда завтрак был наполовину съеден, дозорный закричал о приближении двух бронемашин; практически в ту же секунду бронемашины открыли огонь из пулеметов, и дозорный был убит на месте.
Капрал Подкладкин повел людей к орудию, но расчет попал под огонь и вынужден был укрыться в канаве у дороги.
Они видели, как из передовой машины вылез человек, прицепил к телеге из заграждения трос, и бронемашина с легкостью растащила препятствие. Расчет не мог помешать, так как оставил свои винтовки в транспортере. Если бы винтовки были при них, они бы наверняка застрелили вылезшего из бронемашины человека.
Майор отвел Смита в сторону:
- Послушай, парень, ты сотворил преотличный бардак. Несказанная удача, что мы отправили взвод броневиков, чтобы проверить мосты, и прибыли как раз вовремя. Я решил проверить, как вы устроились, и поехал с ними.
- Я сказал тебе думать головой. Но невозможно представить худшей подготовки к обороне, чем сделал ты. Что заставило тебя выставить противотанковую пушку на ее транспортере у всех на виду? Ты ведь знаешь, что там броня толщиной с жестянку, и даже тебе должно быть очевидно, что у стрелка бронемашины палец всегда на спуске – и он начнет палить как сумасшедший, едва завидев заграждение. Нельзя рассчитывать одолеть противника за броней, если у тебя самого нет никакого прикрытия.
- Слышал когда-нибудь про внезапность? Ах, ну да! Вот и старайся спрятать свое противотанковое орудие так, чтобы противник неожиданно для него попал под огонь. О чем ты только думал, когда собрал весь взвод в гостинице для завтрака?
- Если бы полковник считал, что для выполнения задачи хватит противотанковой пушки, он бы и послал только противотанковую пушку. Если бы ты догадался разместить своих людей в домах у дороги, они бы не дали экипажам бронемашин вылезать наружу и растаскивать заграждение.
- Мне с броневиками нужно отправляться дальше в Хомбург и Цилиндр, затем мы вернемся в Лобстербург.
- Полагаю, сержант Мочало также несет часть ответственности за этот беспорядок. Не слишком полагайся на подчиненных, думай своей головой. Старина Мочало, конечно, отважный и матерый пьяница, но на этом его достоинства исчерпываются.
- Ставь себя на место парней с другой стороны прицела, и думай, как поступить.
- На, возьми сигарету, и не унывай; тебе повезло получить второй шанс. Используй его наилучшим образом, и с толком примени полученные уроки.
