t_bone | Entries tagged with античные цитаты

в картинках:

[2] An oath was then administered to the soldiers by their tribunes — which was a thing that they had never done before. [3] For until that day there had only been the general oath1 to assemble at the bidding of the consuls and not depart without their orders; then, after assembling, they would exchange a voluntary pledge amongst themselves —the cavalrymen in their decuries and the infantry in their centuries —that [4] they would not abandon their ranks for flight or fear, but only to take up or seek a weapon, either to smite an enemy or to save a fellow citizen. [5] This voluntary agreement amongst the men themselves was replaced by an oath administered formally by the tribunes.

nisi teli sumendi aut petendi - teli (telum) это общий термин для метательных снарядов. И только метательных, несмотря на то, что переводчики зачастую ставили просто "оружие".

They also held an athletic competition on the mountain where they were encamped, and they chose Dracontius the Spartiate (who had been banished from his home while still a boy for having accidentally stabbed another boy with his dagger and killed him) to be responsible for the racetrack and to supervise the contest . . . The generals told him to show them where he had laid out the track. He pointed to the place where they happened to be standing and said: “This hill is perfect for running in any direction.” “But how,” they asked, “will they be able to wrestle on hard, shrub-covered ground like this?” And Dracontius replied: “It’ll be a bit more painful for the one who is thrown.”

Они также справили гимнический агон на той горе, на которой расположились, и выбрали устроителем бега и руководителем состязаний спартиата Драконтия, который еще ребенком убежал из дома, неумышленно убив мальчика ударом кинжала... приказали ему вести эллинов туда, где состоится состязание в беге. Он показал на то место, где они тогда стояли, и сказал: "Этот холм со всех точек зрения лучше всего подходит для состязаний". "Разве можно, – спросили они, – бороться на такой неровной и покрытой зарослью почве?". Он сказал: "Тем больнее будет тому, кто упадет"

Анабасис, 4.8.26

"Varys and Tyrion - Power is a curious thing" (Watch on YouTube)

Lord Varys: "Power resides where men believe it resides. It’s a trick. A shadow on the wall. And a very small man can cast a very large shadow."

Edvard Gibbon, Fall of the Roman Empire (on Praetorians): "By thus introducing the Praetorian guards, as it were, into the palace and the senate, the emperors taught them to perceive their own strength, and the weakness of the civil government; to view the vices of their masters with familiar contempt, and to lay aside that reverential awe, which distance only, and mystery, can preserve toward imaginary power".

Про античный эквивалент "пальца на спуске" :)
На самом деле - про тактику подготовленного залпа метательным оружием, призванного расстроить неприятельский боевой порядок.

Xen. Anab. 4.3.28

[28] ἰδὼν δ᾽ αὐτοὺς διαβαίνοντας Ξενοφῶν πέμψας ἄγγελον κελεύει αὐτοῦ μεῖναι ἐπὶ τοῦ ποταμοῦ μὴ διαβάντας: ὅταν δ᾽ ἄρξωνται αὐτοὶ διαβαίνειν, ἐναντίους ἔνθεν καὶ ἔνθεν σφῶν ἐμβαίνειν ὡς διαβησομένους, διηγκυλωμένους τοὺς ἀκοντιστὰς καὶ ἐπιβεβλημένους τοὺς τοξότας: μὴ πρόσω δὲ τοῦ ποταμοῦ προβαίνειν.

[28] But when he saw them beginning to cross, Xenophon sent a messenger and directed them to stay where they were, on the bank of the river, without crossing; at the moment, however, when his own men should begin to cross, they were to enter the river opposite them, on this side and that, as though they were going to cross it, the javelin men with hand on the thong and the bowmen with arrow on the string; but they were not to proceed far into the river.

(28) Видя, что те собираются переправиться через реку, Ксенофонт через вестников приказал им остаться на месте у реки и не входить в воду, но когда войско Ксенофонта начнет переправу, тогда войти в реку справа и слева от переправляющихся и итти им навстречу, делая вид, будто они собираются перейти на тот берег, причем копейщикам следует продеть руку через ремень копья, а лучникам наложить стрелу на тетиву лука, но им не надо заходить далеко в реку.

А, да, чем же все закончилось при Коринфе. Напомню, что стороны построились так:

афинские наемники Ификрата - аргивяне - демократы Коринфа

<--- восточная стена

изгнанники Коринфа - сикионцы - спартанская мора Праксита
конница Пасимаха

Тогда Пасимах, как говорят, сказал: «Клянусь двумя богами, аргивяне, обманет вас эта буква». Затем он бросился в рукопашную и, сражаясь с небольшим отрядом против многочисленного врага, погиб вместе со всем своим войском. Зато коринфским изгнанникам удалось победить стоявших против них и, прорвавшись вверх, приблизиться к стенам, окружавшим самый город. Лакедемоняне, заметив, что та часть войск, где находились сикионяне, потерпела поражение, бросились на помощь, выйдя за частокол и примыкая к нему левым флангом. Аргивяне, услышав, что позади их лакедемоняне, повернули фронт и бегом устремились сюда из-за частокола. Воины, стоявшие на самом краю на правом фланге, после натиска лакедемонян на невооруженный фланг были перебиты. Остальная часть аргосского войска, примыкавшая к стене, всей массой отступила к городу в большом замешательстве, но здесь она встретилась с коринфскими изгнанниками и, увидев, что и против нее враги, снова устремилась назад. Тогда часть аргивян стала восходить по лестницам на стены, причем одни погибли, взобравшись по лестницам и прыгая со стен, другие пали под натиском и ударами врагов у самых лестниц; некоторые были растоптаны и удушены своими же. Лакедемоняне же имели возможность убивать направо и налево, ибо божество предоставило им случай, на который они никогда не могли надеяться. Как же не считать делом богов то, что запуганная и приведенная в ужас масса врагов сама отдавалась им в руки, подставляя им невооруженные части, причем никто и не пытался сражаться, а всякий как бы делал все, что нужно было для гибели? Тогда на маленьком пространстве погибло так много народу, что можно было там увидеть людей, лежавших огромными кучами, как лежат кучи зерна, дерева, камней. Перебит был также беотийский гарнизон, находившийся в гавани; воины из этого гарнизона искали спасения частью на стенах, частью на крышах доков. После этого коринфяне и аргивяне убрали трупы, испросив для этого перемирие. В то же время пришли на помощь союзники лакедемонян. Когда они собрались, Праксит решил прежде всего срыть часть стен, так, чтобы получился достаточный проход для войска, а затем, взяв с собой войско, пошел по направлению к Мегарам и взял приступом прежде всего Сидунт, а потом и Кроммион. Поставив в этих крепостях гарнизон, он отправился назад. Вслед затем он укрепил Эпиикию, так как больше доверял гарнизону, чем дружбе союзников, после чего распустил войско, а сам отправился назад к Лакедемону.
Xen. Hell. 4.4

Ко вчерашнему замечанию. Пример хорошего и подробного описания сражения из Фукидида - битва при Делии:

"Между тем Гиппократ еще в Делии получил известие о выступлении беотийцев и отправил войску приказ построиться в боевой порядок, а немного спустя прибыл и сам. У Делия Гиппократ оставил около 300 всадников для защиты от возможного нападения, с тем чтобы в подходящий момент ударить на беотийцев с тыла. Беотийцы же выставили против них отдельный отряд, который должен был держать неприятеля под угрозой. Когда все было готово, беотийцы показались на вершине холма и затем остановились в определенном заранее боевом порядке. Силы беотийцев насчитывали около 7000 гоплитов, более 10 000 легковооруженных, 100 всадников и 500 пелтастов. На правом крыле стояли фиванцы и жители зависимых городов, в центре — отряды из Галиарта, Коронеи и Коп и из прочих приозерных селений. Левое крыло занимали феспийцы, танагрейцы и орхоменцы. Фиванцы стояли, образуя шеренгу глубиной в 25 человек, остальные — как пришлось. Таковы были численность и боевой порядок беотийцев.

Все афинские гоплиты, равные по численности неприятелям, стояли в ряд глубиной по 8 человек, а конница расположилась на обоих флангах. Регулярных отрядов легковооруженных у афинян не было (да и в Афинах их тогда не было). По численности легковооруженные афинские воины в несколько раз превосходили отряды противника, однако большинство их следовало за войском совсем без оружия (так как во всеобщее ополчение набирали всех жителей города, как граждан, так и иноземцев). Большая часть ополчения уже раньше вернулась домой и не участвовала в битве. Когда оба войска стояли уже в боевом порядке и должны были вступить в бой, стратег Гиппократ стал обходить ряды и ободрять воинов такими словами:

«Афиняне! Моя речь будет краткой, но достаточной для людей доблестных — это скорее напоминание, а не требование. Пусть никто из вас не думает, что у нас нет причин на чужой земле подвергаться столь великой опасности: ведь и здесь борьба идет за нашу землю. Если мы победим, то у пелопоннесцев больше не будет беотийской конницы, и они никогда уже не нападут на нас. Одной битвой вы не только завоюете эту страну, но и освободите нашу землю от бедствий войны. Итак, вперед, на врага! Покажите себя достойными вашего родного города, который все вы с гордостью считаете первым в Элладе, и ваших отцов, которые некогда во главе с Миронидом при Энофитах одолели беотийцев и овладели их землей».

Пока Гиппократ так воодушевлял своих воинов (успев при этом пройти по фронту лишь до центра войска), беотийцы после вторичной краткой речи Пагонда, запев пеан, спустились с холма. Тогда и афиняне ускоренным маршем также двинулись врагу навстречу. Однако отряды на флангах обоих противников не вступили в схватку по одной и той же причине: тут и там им мешали потоки воды разлившихся ручьев. На остальной же линии фронта завязалась жестокая рукопашная битва, так что щиты воинов ударялись друг о друга. На левом фланге до центра беотийцев вначале одолевали афиняне, которые сильно теснили эту часть неприятельского войска и особенно феспийцев. После отступления стоявших рядом с ними частей феспийцы были окружены на узком пространстве и изрублены афинянами. Некоторые афиняне в суматохе, когда окружали противника, не узнавая своих, даже убивали друг друга. Итак, здесь беотийцы потерпели поражение и были оттеснены к еще бившемуся правому крылу. Это крыло, где стояли фиванцы, однако, стало одерживать верх над афинянами и, тесня их, начало медленно преследовать по пятам. В этот момент Пагонд, заметив тяжелое положение на левом фланге, незаметно выслал в обход вокруг холма два отряда конницы. Конница внезапно появилась на вершине холма. Тогда победоносное крыло афинян, вообразив, что их атакует другое неприятельское войско, поддалось панике. Таким образом, на обоих флангах, отчасти из-за обходного маневра конницы, частично же под давлением атакующих фиванцев, которые прорвали их боевую линию, все афинское войско обратилось в бегство. Некоторые бежали к морю у Делия, другие — по направлению к Оропу, третьи, наконец, — к горе Парнету или в иную сторону, где надеялись найти спасение. Беотийцы, особенно их конница, а также локрийские всадники, подошедшие сразу же после начала бегства афинян, преследовали и убивали беглецов. Ночь, однако, прекратила преследование и облегчила спасение большинству воинов. На следующий день афинские воины из Оропа и Делия (все еще бывшего в руках афинян), где находился афинский гарнизон, были отправлены морем домой."

Фукидид, IV, 93-97

"И всякий, кто возражает против того, что речи — учителя дел, тот либо неразумен, либо преследует личные корыстные цели. Он неразумен, если не видит, что другим путем, кроме обсуждения, нельзя предусмотреть будущее, и лично заинтересован, если захочет провести позорную меру, и, понимая, что ему не удастся словами скрасить некрасивое дело, думает дерзкой клеветой запугать противников и слушателей. Но самое подлое — это еще и подозревать противника в том, что он подкуплен деньгами. Ведь если оратора обвиняют только в том, что он плохо разбирается в деле, и ему приходится уйти, не убедивши слушателей, то его считают глупцом, но не бесчестным плутом. Если же на него возведено подозрение, то никакая убедительность его речи не снимет с него этого подозрения, а если он не убедит слушателей, то его обвиняют не только в глупости, но и в нечестности и в плутовстве. При таком положении город может только пострадать, потому что страх лишает его лучших советников. Город был бы более благополучен, если бы подобные люди были плохими ораторами: ведь тогда они не могли бы вводить в заблуждение сограждан, навязывая им неразумные решения. Хороший гражданин должен доказывать свою правоту не путем запугивания противника, а в честном споре как равный с равным."

Фукидид, III, 42 - речь Диодота.

Аристотель про конную аристократию и равнины сказал буквально следующее:

"And since the mass of the population falls principally into four divisions, the farming class, artisans, retail traders and hired laborers, and military forces are of four classes, cavalry, heavy infantry, light infantry and marines, in places where the country happens to be suitable for horsemanship, there natural conditions favor the establishment of an oligarchy that will be powerful （for the security of the inhabitants depends on the strength of this element, and keeping studs of horses is the pursuit of those who own extensive estates）; and where the ground is suitable for heavy infantry, conditions favor the next form of oligarchy （for heavy infantry is a service for the well-to-do rather than the poor）; but light infantry and naval forces are an entirely democratic element"
Aristot. Pol. 6.1321a

"Вследствие того что народная масса обыкновенно состоит из четырех частей — земледельцев, ремесленников, торговцев, поденщиков, а для войны пригодны четыре рода оружия — конница, тяжеловооруженная пехота, легковооруженная пехота, флот, там, где условия местности оказываются удобными для верховой езды, имеются благоприятные данные для создания мощной олигархии: ведь спасение для жителей — в этом виде войска, а содержать коней могут только люди, владеющие крупной собственностью; там, где условия местности благоприятны для создания тяжеловооруженной пехоты, условия подходят для второго вида олигархии: ведь служба в тяжеловооруженной пехоте скорее по плечу состоятельным людям, нежели неимущим; легковооруженное же войско и матросы всецело соответствуют демократии. "

И далее:
"И в настоящее время там, где эти последние имеются в преобладающем количестве, олигархи при возникновении внутренних междоусобий зачастую терпят поражения. Лекарство против этого следует заимствовать у обладающих военными талантами полководцев, которые к конному и тяжеловооруженному войску присоединяют в соответствующей мере легковооруженное. Благодаря последнему народная масса одерживает верх над состоятельными людьми во время внутренних смут: будучи легковооруженной, она без труда справляется с конными и тяжеловооруженными. "