Hill 781, 2/6 и выводы.
Oct. 20th, 2016 07:01 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
t_boneТаки готово. Читайте, наслаждайтесь, славьте в молитвах имя мое и род.
Кроме того, никак не могу понять кунштюка.
28 советских солдат с двумя ПТР, зажигательными бутылками и гранатами, смогли подбить 18 (прописью - восемнадцать) танков и задержать целую танковую дивизию на четыре часа.
40 американцев с шестью ПТУР и шестью гранатометами впридачу, противостоящие десятку БМП и двум-трем танкам, намотали на гусеницы в течении трех часов.
Понятно, что и то, и то сказка - но нужно ли более лучшее доказательство, что у натовцев кишка тонка, и они воевать не умеют?.
--------------------------------
У Лейтенанта Родригеса был тяжелый день. Его бросок до пригодной для обороны местности оказался лишь частично успешным. Раненые сильно замедляли движение, и настал момент, когда группа из пяти стрелков осталась среди камней, чтобы задержать противника и спасти остальных. Лейтенант привел остатки двух взводов в каньон, где начал окапываться. На протяжении пятнадцати минут он поддерживал контакт с арьергардом, после чего сзади послышалась стрельба и они пропали из эфира.
К этому моменту отряда полностью кончилась вода, а физические нагрузки пробудили в людях мучительную жажду. Каждый час солдаты с потом теряли по несколько пинт жидкости, а поднявшееся над горизонтом солнце немилосердно поджаривало всех и каждого. Лейтенант расположил противотанковые позиции парами, распределив их в глубину возле входа в каньон. Приготовления были закончены за час до того, как показался первый вражеский танк. Первый выпущенный “Дрэгон” пошел петлями; второй попал в коробочку, пробил броню и убил на месте командира и наводчика. Противник спешно отступил, но только на короткое время. Вскоре вражеская пехота, развернутая по обеим сторонам каньона, начала обстреливать позиции Родригеса из минометов. Следующие полтора часа град пуль прижимал американцев к земле. Минометы теперь наводились аккуратно, и по одному выбивали узлы сопротивления.
Родригес обратился к сержанту первого класса Петерсону, своему взводному сержанту. “Очень скоро они предпримут еще одну атаку. Мы встретим их, но честно говоря, я не думаю, что нам удастся устоять. Если дело пойдет плохо, приказываю собрать, кого сможешь, и прорываться к контрольной точке 4.”
Связь с батальоном пропала много часов назад. Ни командир взвода, ни взводный сержант не знали даже, существует ли еще батальон, не говоря уже о том, занимает ли он КТ 4. В любом случае, от позиций батальонной группы их отделял очень долгий путь, но это был единственный оставшийся шанс. Пехотинцам предстояло идти на прорыв по одному или по двое. Большая группа будет легко обнаружена, загнана и уничтожена, как кролики. Пустыня превращала пешего в легкую добычу.
Огонь ручного оружия и минометов усилился, когда в проход осторожно поползли танки. Выстрелили два LAW, без всякого толку — кроме того, что пулеметы вражеских танков обратились на гранатометчиков. Они погибли на месте. Наводчик “Дрэгона” занял неуклюжую, но предписанную наставлениями полусидячую позу. Прежде, чем он успел выстрелить, его настиг минометный залп, шрапнель пробила пусковую навылет, сделав ее бесполезной. Второй “Дрэгон” прошел мимо цели. Третий и четвертый попали в БМП и танк, уничтожив первую и обездвижив второго. Оставшиеся четыре LAW не нанесли никакого урона. Лишенные противотанкового орудия пехотинцы теперь превратились в беспомощные мишени. Со все возрастающей наглостью, вражеская бронетехника зачищала один узел сопротивления за другим. Родригес крикнул людям разрывать контакт и убираться, а сам в бешенстве выпустил магазин своей М16 по головному танку.
Пулеметная очередь сломала ему руку в локте. Лейтенант упал на землю и бросил оставшиеся три дымовые гранаты в попытке прикрыть отступление своих людей. Истекая кровью, он побежал на новую позицию на пригорке глубже в каньоне. Еще одна пулеметная пуля разбила ему колено, и прошила насквозь бедро. Из последних сил он пополз сквозь пыль, и спрятался под укрытием из валунов. Противник не нашел его еще сорок пять минут. Сначала мысли Родригеса занимала только боль в бедре и мучительная жажда, но после он ослабел, и погрузился в безмятежные грезы; лейтенант вспомнил детство. Он умер вскоре после того, как поисковая партия противника взяла его в плен.
Два часа спустя сержант Петерсон вместе с парой солдат добрался до контрольной точки 4. Его привели к Олвейсу, чтобы сержант смог сделать доклад. Полковник выслушал его стоически, подавляя душевные муки, вызванные гибелью стольких хороших людей. Он понял, насколько глупо было отправлять десант так далеко без поддержки. Ближе к вечеру появились еще четверо солдат. Больше не выжил никто.
В 14:00 пришел приказ на ночное отступление. Бригада сворачивала фланг, так как разведка докладывала, что противник концентрирует силы на северо-востоке. Батальонной тактической группе предстояло расчистить минное поле в дефиле и пройти примерно 25 километров на северо-запад. Доклад о противнике в этом дефиле оказался ложным. Фактически, к ярости офицера по авиационной поддержке, ему так и не удалось выяснить, кто из пилотов сделал этот доклад.
Во второй половине дня командиры батальона собрались на дебрифинг. Подполковник Драйвон и его команда Посредников поработали особенно тщательно. От некоторых комментариев присоединившийся к совещанию авиационный командир краснел и ежился. Такая же реакция вскоре случилась и у артиллериста. Олвейс немного обрадовался, что не один попал под пропесочивание, но он твердо знал, что в очередной раз ответственность за провал лежит в основном на его плечах. Позже, ночью, когда батальон следовал на новые оборонительные позиции, он обдумал уроки этого дня.
Информируйте все поддерживающие элементы о действиях наземных сил. Авиация должна понимать и приспособиться к возможному изменению плана действий, так как гибкость является предпосылкой для успеха. Артиллерия должна быть готова к открытию огня в любой момент для поддержки маневренного элемента, наступает ли он, обороняется, или осуществляет прикрытие отступления.
Все части батальонной тактической группы должны постоянно поддерживать связь друг с другом. Поддерживающие элементы должны прилагать усилия в сохранении контакта с поддерживаемыми элементами. В случае изменения плана или смены частот, распространение этой информации по сети должно проводиться быстро и слаженно. Старшие командиры обязаны настаивать на отработке процедуры оповещения об изменениях до ее железобетонной надежности.
В пустыне, никогда не отправляйте пехотинцев без поддержки в столкновение с вражеской бронетехникой. Они не удержат позиции; очень быстро баланс сместится в сторону тяжелого подразделения. Для того, чтобы поддерживать контакт с удаленным подразделением, позаботьтесь об установке ретрансляторов. Никакая храбрость и упорство не могут компенсировать небрежное планирование и глупые решения.
В конечном итоге, решающим фактором в танковом бою есть огневая подготовка. Дисциплина ведения огня и меткость являются двумя столпами победы в ближнем столкновении. Тренируйте людей в полевых условиях; сделайте ситуацию более реальной, добавив горящие остовы на линии огня, дымовые завесы, пыль, движение, и громкие шумы. Приучите людей вести бой в противогазах. Выверяйте прицелы главных орудий при любой возможности. Назначайте сектора обстрела и приоритетные цели для каждой оружейной системы. Стреляйте быстро, и не тратьте впустую ни один выстрел.
Обязательна организация раннего предупреждения о вражеской воздушной атаке. Бесполезно реагировать, когда противник над головой. К тому времени самолеты уже сбросили бомбы и улетают.
Следует поддерживать постоянную готовность к химической атаке. Будьте готовы к самому худшему сценарию, и при этом знайте, когда противогазы можно будет безопасно снять. Даже самому опытному батальон сложно действовать в защитном снаряжении. Не оставайтесь в масках ни минуты дольше необходимого, особенно во время контакта с противником. Ни и не стоит нарушать химзащиту раньше времени.
Не принимайте на веру любой доклад, полученный в разгар сражения. Взвешивайте каждую толику полученной информации, оценивайте е правдоподобность. В случае сомнений, представьте себя на месте противника, и при этом учитывайте возможность неожиданного. Концентрируйте огневую мощь в решающей точке.
Эти и другие мысли роились в голове Олвейса, пока он усилием воли не отогнал их прочь, и не сосредоточился на движении батальонной тактической группы в предписанный район, где ему предстояло развернуть оборону.
Кроме того, никак не могу понять кунштюка.
28 советских солдат с двумя ПТР, зажигательными бутылками и гранатами, смогли подбить 18 (прописью - восемнадцать) танков и задержать целую танковую дивизию на четыре часа.
40 американцев с шестью ПТУР и шестью гранатометами впридачу, противостоящие десятку БМП и двум-трем танкам, намотали на гусеницы в течении трех часов.
Понятно, что и то, и то сказка - но нужно ли более лучшее доказательство, что у натовцев кишка тонка, и они воевать не умеют?.
--------------------------------
У Лейтенанта Родригеса был тяжелый день. Его бросок до пригодной для обороны местности оказался лишь частично успешным. Раненые сильно замедляли движение, и настал момент, когда группа из пяти стрелков осталась среди камней, чтобы задержать противника и спасти остальных. Лейтенант привел остатки двух взводов в каньон, где начал окапываться. На протяжении пятнадцати минут он поддерживал контакт с арьергардом, после чего сзади послышалась стрельба и они пропали из эфира.
К этому моменту отряда полностью кончилась вода, а физические нагрузки пробудили в людях мучительную жажду. Каждый час солдаты с потом теряли по несколько пинт жидкости, а поднявшееся над горизонтом солнце немилосердно поджаривало всех и каждого. Лейтенант расположил противотанковые позиции парами, распределив их в глубину возле входа в каньон. Приготовления были закончены за час до того, как показался первый вражеский танк. Первый выпущенный “Дрэгон” пошел петлями; второй попал в коробочку, пробил броню и убил на месте командира и наводчика. Противник спешно отступил, но только на короткое время. Вскоре вражеская пехота, развернутая по обеим сторонам каньона, начала обстреливать позиции Родригеса из минометов. Следующие полтора часа град пуль прижимал американцев к земле. Минометы теперь наводились аккуратно, и по одному выбивали узлы сопротивления.
Родригес обратился к сержанту первого класса Петерсону, своему взводному сержанту. “Очень скоро они предпримут еще одну атаку. Мы встретим их, но честно говоря, я не думаю, что нам удастся устоять. Если дело пойдет плохо, приказываю собрать, кого сможешь, и прорываться к контрольной точке 4.”
Связь с батальоном пропала много часов назад. Ни командир взвода, ни взводный сержант не знали даже, существует ли еще батальон, не говоря уже о том, занимает ли он КТ 4. В любом случае, от позиций батальонной группы их отделял очень долгий путь, но это был единственный оставшийся шанс. Пехотинцам предстояло идти на прорыв по одному или по двое. Большая группа будет легко обнаружена, загнана и уничтожена, как кролики. Пустыня превращала пешего в легкую добычу.
Огонь ручного оружия и минометов усилился, когда в проход осторожно поползли танки. Выстрелили два LAW, без всякого толку — кроме того, что пулеметы вражеских танков обратились на гранатометчиков. Они погибли на месте. Наводчик “Дрэгона” занял неуклюжую, но предписанную наставлениями полусидячую позу. Прежде, чем он успел выстрелить, его настиг минометный залп, шрапнель пробила пусковую навылет, сделав ее бесполезной. Второй “Дрэгон” прошел мимо цели. Третий и четвертый попали в БМП и танк, уничтожив первую и обездвижив второго. Оставшиеся четыре LAW не нанесли никакого урона. Лишенные противотанкового орудия пехотинцы теперь превратились в беспомощные мишени. Со все возрастающей наглостью, вражеская бронетехника зачищала один узел сопротивления за другим. Родригес крикнул людям разрывать контакт и убираться, а сам в бешенстве выпустил магазин своей М16 по головному танку.
Пулеметная очередь сломала ему руку в локте. Лейтенант упал на землю и бросил оставшиеся три дымовые гранаты в попытке прикрыть отступление своих людей. Истекая кровью, он побежал на новую позицию на пригорке глубже в каньоне. Еще одна пулеметная пуля разбила ему колено, и прошила насквозь бедро. Из последних сил он пополз сквозь пыль, и спрятался под укрытием из валунов. Противник не нашел его еще сорок пять минут. Сначала мысли Родригеса занимала только боль в бедре и мучительная жажда, но после он ослабел, и погрузился в безмятежные грезы; лейтенант вспомнил детство. Он умер вскоре после того, как поисковая партия противника взяла его в плен.
Два часа спустя сержант Петерсон вместе с парой солдат добрался до контрольной точки 4. Его привели к Олвейсу, чтобы сержант смог сделать доклад. Полковник выслушал его стоически, подавляя душевные муки, вызванные гибелью стольких хороших людей. Он понял, насколько глупо было отправлять десант так далеко без поддержки. Ближе к вечеру появились еще четверо солдат. Больше не выжил никто.
В 14:00 пришел приказ на ночное отступление. Бригада сворачивала фланг, так как разведка докладывала, что противник концентрирует силы на северо-востоке. Батальонной тактической группе предстояло расчистить минное поле в дефиле и пройти примерно 25 километров на северо-запад. Доклад о противнике в этом дефиле оказался ложным. Фактически, к ярости офицера по авиационной поддержке, ему так и не удалось выяснить, кто из пилотов сделал этот доклад.
Во второй половине дня командиры батальона собрались на дебрифинг. Подполковник Драйвон и его команда Посредников поработали особенно тщательно. От некоторых комментариев присоединившийся к совещанию авиационный командир краснел и ежился. Такая же реакция вскоре случилась и у артиллериста. Олвейс немного обрадовался, что не один попал под пропесочивание, но он твердо знал, что в очередной раз ответственность за провал лежит в основном на его плечах. Позже, ночью, когда батальон следовал на новые оборонительные позиции, он обдумал уроки этого дня.
Информируйте все поддерживающие элементы о действиях наземных сил. Авиация должна понимать и приспособиться к возможному изменению плана действий, так как гибкость является предпосылкой для успеха. Артиллерия должна быть готова к открытию огня в любой момент для поддержки маневренного элемента, наступает ли он, обороняется, или осуществляет прикрытие отступления.
Все части батальонной тактической группы должны постоянно поддерживать связь друг с другом. Поддерживающие элементы должны прилагать усилия в сохранении контакта с поддерживаемыми элементами. В случае изменения плана или смены частот, распространение этой информации по сети должно проводиться быстро и слаженно. Старшие командиры обязаны настаивать на отработке процедуры оповещения об изменениях до ее железобетонной надежности.
В пустыне, никогда не отправляйте пехотинцев без поддержки в столкновение с вражеской бронетехникой. Они не удержат позиции; очень быстро баланс сместится в сторону тяжелого подразделения. Для того, чтобы поддерживать контакт с удаленным подразделением, позаботьтесь об установке ретрансляторов. Никакая храбрость и упорство не могут компенсировать небрежное планирование и глупые решения.
В конечном итоге, решающим фактором в танковом бою есть огневая подготовка. Дисциплина ведения огня и меткость являются двумя столпами победы в ближнем столкновении. Тренируйте людей в полевых условиях; сделайте ситуацию более реальной, добавив горящие остовы на линии огня, дымовые завесы, пыль, движение, и громкие шумы. Приучите людей вести бой в противогазах. Выверяйте прицелы главных орудий при любой возможности. Назначайте сектора обстрела и приоритетные цели для каждой оружейной системы. Стреляйте быстро, и не тратьте впустую ни один выстрел.
Обязательна организация раннего предупреждения о вражеской воздушной атаке. Бесполезно реагировать, когда противник над головой. К тому времени самолеты уже сбросили бомбы и улетают.
Следует поддерживать постоянную готовность к химической атаке. Будьте готовы к самому худшему сценарию, и при этом знайте, когда противогазы можно будет безопасно снять. Даже самому опытному батальон сложно действовать в защитном снаряжении. Не оставайтесь в масках ни минуты дольше необходимого, особенно во время контакта с противником. Ни и не стоит нарушать химзащиту раньше времени.
Не принимайте на веру любой доклад, полученный в разгар сражения. Взвешивайте каждую толику полученной информации, оценивайте е правдоподобность. В случае сомнений, представьте себя на месте противника, и при этом учитывайте возможность неожиданного. Концентрируйте огневую мощь в решающей точке.
Эти и другие мысли роились в голове Олвейса, пока он усилием воли не отогнал их прочь, и не сосредоточился на движении батальонной тактической группы в предписанный район, где ему предстояло развернуть оборону.
