Земля ягуаров 3/?

[t_bone]

Оригинал взят у tomoboshi в Земля ягуаров 3/?

Новая глава!

Глава III. Черное и белое.

Эльвира переступила порог “Трясущейся чаши” и огляделась. После яркого дня, полумрак таверны казался совершенно непроглядным. Пахло дешевым вином и застарелым табачным дымом. Почерневшие от времени столы стояли неровными рядами. Стены украшали кованные подсвечники, державшие неубранные с ночи оплывшие огарки свечей.

Едва перевалило за полдень — самое начало сиесты, когда люди предпочитали отдыхать в тенистом патио, а не поглощать вино в душном кабаке. Так что не было ничего удивительного в том, что заведение оказалось практически пустым.

Хозяйничал здесь мужчина по имени Франциск Гудина, такой морщинистый и седой, что, кажется, застал еще правление Хуана Второго Долгожителя. Сейчас он дремал, развалившись мягком кресле, не забывая изредка поглядывать на кухню и на входную дверь. Завидев посетительницу, он приподнял голову и вяло взмахнул рукой. Еще чьи-то обутые в сапоги ноги торчали в углу, но их владелец не подавал признаков жизни.

После инцидента с фехтовальщицей, едва не сорвавшего всю сделку, Эльвира сочла за благо отослать сестру закупать припасы, и самой заняться вербовкой. Марию долго уговаривать не пришлось. Младшая подхватила переданный ей кошелек, и с важным видом умчалась в сторону рынка, успев напоследок поделиться характеристикой очередной кандидатки. Описание оказалось таким кратким и сбивчивым, что Эльвира поморщилась, вспоминая его.

“Она снимает дешевую комнату в таверне. Трижды в день ходит молиться в храм. Говорят, что пробовала устроиться в гвардию вице-короля, но что-то не сложилось, и теперь она которую неделю подряд застала в городе. Сразу видно опытного рубаку. Я как-то подошла заговорить, и она так гаркнула в ответ, что у меня потом полдня поджилки тряслись.”

Толстый слой опилок шуршал под сапогами, когда Эльвира прошлась по таверне, внимательно осматриваясь по сторонам. Странствие ее окончилось перед хозяином.

— Прекрасный день, сеньор Гудина.

Тот издал громкое кряхтение и сел ровно:

— Добро пожаловать, юная сеньорита. Желаете вина? Или шоколада?

Эльвира покачала головой.

— Мне нужен один из ваших постояльцев. Она наемница, с материка, — девушка замялась, исчерпав список известных ей примет. — Да, наверное наемница. Знаете такую?

Старик наморщил лоб:

— Простите сеньорита, я в последние годы туг на ухо. Глухой, как пробка! — для убедительности он постучал согнутым пальцем по виску.

— Постоялица ваша, говорю! Снимает дешевую комнату наверху! — в полный голос выкрикнула Эльвира.

— А-а-а… наемника ищите.

Старый Гудина начал загибать толстые пальцы, перечисляя вслух своих квартирантов. Преклонный возраст, так досадно подточивший остроту его слуха, явно не оказал влияния на цепкость памяти.

— Сеньор Ортега занял угловую комнату за неделю до Дня Невинных младенцев, да там с тех пор и живет. Дальше старый Мигель, черт бы его побрал, должен мне две марки серебром за побитую посуду… — он загнул третий палец, и просиял, — верно, сеньорита спрашивает об иоаннитке? Ее кличут донна Анжелика. Утром она взяла кувшин вина и велела ее не беспокоить, так как принимает гостью. Может быть, спустится вскоре, может нет.

— Ясно. Тогда я подожду здесь.

Эльвира бросила берет на ближайший стол. Хозяин с удовлетворенным видом кивнул.

— Как будет угодно, сеньорита. Выпьете шоколада?

Эльвира рассеяно кивнула и села за стол с таким расчетом, чтобы наблюдать за лестницей, что вела наверх. Гудина прикрикнул в сторону кухни, и через несколько минут разносчик поставил перед девушкой чашку густого напитка под плотной пеной, и терракотовую тарелку с парой крупных апельсинов.

Франциск снова устроился в кресле и захрапел. Горячий и неподвижный воздух навевал тяжелый сон на Эльвиру, но она из всех сил боролась с дремотой, освежаясь дольками апельсинов и маленькими глотками шоколада.

Наконец со стороны лестницы раздался громкий и властный голос:

— Довольно! Держись за стену, а не за меня.

Эльвира подняла голову, прогоняя сонное оцепенение, и увидела, как сверху спускаются две особы. Первой шла высокая девушка, облаченная в легкую рубашку цвета запекшейся крови и штаны из плотной ткани. Наряд довершали высокие сапоги. Темные волосы, аккуратно остриженные чуть ниже ушей, обрамляли обветренное, смуглое от загара, лицо с тонкими чертами. Ей можно было дать и двадцать и двадцать пять. Кинув взгляд через плечо на спутницу, она недовольно поджала бледные губы.

Вторая была изрядно навеселе и спускалась по лестнице несколько нетвердым шагом, держась при этом за стену, и при этом глупо хихикала. Длинные, вьющиеся светлые волосы свободно рассыпались по плечам, от падения на лоб кудри удерживали две небольшие заколки. Одета она была как типичная наемница, коими полнились таверны Нового и Старого света — высокие ботфорты, коих давно не касалась щетка, свободная походная юбка из небеленого полотна, сорочка. Надетая поверх рубашки коричневая куртка явно несла на себе потертости от нагрудника из толстой вываренной кожи, называемого французским словом “кью’иас” — доспеха, который бог знает по какой причине предпочитали носить пехотинцы страны галлов. На поясе болтался мачете в потертых ножнах. Для завершения картины не хватало лишь сверкающего мориона. От Эльвиры не ускользнуло и то, что на руках блондинки не было ни одного кольца или перстня: верный признак того, что их владелица осталась без гроша за душой.

Эльвира поднялась и тотчас встретилась глазами с темноволосой. Сойдя с лестницы, та остановилась. Выражение ее лица сменилось с недовольного на раздраженное.

— Госпожа Анжелика? — спросила Эльвира.

Девушка серьезно кивнула:

— Верно. С кем имею честь?

— Эльвира. Последний курс Академии, — она слегка поклонилась, — у меня к вам дело, госпожа Анжелика.

В этот момент блондинка одолела последние ступени и озарила присутствующих сверкающей улыбкой:

— Salut! О, Анжи, ты встретила знакомую? Банкет продолжается!

Анжелика поморщилась, как от зубной боли:

— Не называй меня Анжи. Сядь и сиди смирно, — она указала на лавку и блондинка тотчас послушно села, положив голову на руки и что-то неразборчиво напевая.

— Прошу простить. Эту пьянь зовут Доминик. Abusus in Baccho[9] в чистом виде, да простит меня Господь и помилует. Ей случилось работать вместе со мной, и видимо с тех пор она решила что я ей лучшая подруга, и должна платить по ее карточным долгам.

— Эй, всего-то полстони мараведи![10] — отозвалась Доминик без тени огорчения на лице. — Я бы тебе сразу дала, так и знай!

Анжелика проигнорировала реплику:

— Так о чем вы хотели поговорить, сеньорита Эльвира?

— Давайте сядем.

Пока они устраивались за столом, прибежавший служка предложил постоялицам завтрак. Анжелика отказалась от жаркого, попросив принести хлеб, лука и пару вареных яиц, и добавить кружку воды для утоления жажды. Доминик вовсе задремала, рассыпав вьющиеся волосы по столу.

— Я перейду сразу к делу, если вы не возражаете.

— Я вся внимание, — Анжелика аккуратными движениями чистила яйцо, при этом не переставая смотреть на Эльвиру. Как той показалось, с легким любопытством.

— Видите ли… Я набираю камараду[11] для конкистадорского похода.

Анжелика поморщилась.

— Прекрасное начинание. Желаю вам всяческого успеха. Здешняя Академия наполнена выпускницами, которым столь необходима практика.

— Видите ли, по ряду причин я не могу рекрутировать студенток своей alma mater. Вместо этого мне нужны вольные мечи — такие, как вы.

Пока Эльвира говорила, Анжелика, ничуть не смущенная обществом, приступила к трапезе. Она закончила жевать половину яйца, после чего уставилась на Эльвиру с явным неодобрением.

— Мы совсем незнакомы, поэтому ваша ошибка простительна, сеньорита, — подчеркнуто спокойным тоном проговорила она. — Наемники, или как вы изволили выразится, вольные мечи, это отвратительная публика, опустившийся сброд без чести и достоинства, только и способный, что драться за деньги. Взгляните на эту несчастную. Вчера она всерьез намеревалась стать веселой девицей, чтобы расплатится по карточным долгам. Если бы не мое вмешательство, она бы, несомненно, отяготила свою бессмертную душу еще одним грехом — как будто неумеренного пьянства и азартных игр недостаточно.

Доминик пошевелилась и что-то неразборчиво промурлыкала себе под нос. Щеки француженки запылали румянцем, вызванных скорее удовольствием, чем стыдом. Очевидно, ее грезы были приятными. Тирада продолжалась:

— А хуже всего эти искатели приключений, сорвиголовы и авантюристы. Бахвалы в вышитых колетах с позолоченными мечами, даже не нюхавшие пороху. Никто из них не годится в настоящее дело. Великие беды будут ожидать того, кто возьмется сколотить отряд из подобных личностей.

— Вы несправедливы, — Эльвира покачала головой. — Утром я имела удовольствие наблюдать, как конкистадорка выпускного курса была легко побеждена кастильской дворянкой. Возможно, вы встречали ее в городе, она...

— Знаю, — перебила собеседница, — надменная молодая особа, что носит роперу валенсийской работы. Думает, что пара выученных финтов сделают ее непобедимой. Бьюсь об заклад, это не так. Здешние дикари, конечно, не знают железа, но по свирепости не уступят туркам.

— Гм, — смутилась Эльвира, — признаюсь, она уже в деле. А во-вторых, я думаю вам все же стоит меня выслушать. Уверяю, много времени это не займет.

— Ну что ж, давайте, я вся внимание, — Анжелика расправилась с первым яйцом и принялась чистить следующее.

Эльвира облегченно выдохнула и кратко изложила суть планируемого похода. Когда она закончила, Анжелика задумчиво крутила в руках кружку с остатками воды. Наконец, кружка с тяжелым стуком опустилась на стол и глаза девушек встретились:

— Считайте что вы меня заинтересовали. Деньги немалые, времени все предприятие займет немного, так что вскоре я смогу вернутся к своим делам. Но есть два условия. Я оставляю за собой право выйти из дела после того, как увижу подробный план. И два — эта зеленоглазая выскочка не будет отдавать приказы.

— Оба раза отвечаю вам — да, — облегченно улыбнулась Эльвира, — командовать отрядом будет та, кто его собрала, то есть я. Один вопрос, хозяин назвал вас иоанниткой. Это правда?

Анжелика с гордостью кивнула.

— Я дева-рыцарь Суверенного Мальтийского ордена в ранге кавалера. Семь лет сражалась с магометянами на морях и в Африке. Командовала галерой в сражении в заливе Арта, что у Превезы. Умею сражаться в доспехе и без него, на палубе, конной и пешей, мечом, копьем или алебардой. Достаточно хорошо это для вас?

— Несомненно. Конечно, я с гордостью могу назвать себя лучшей ученицей выпускного курса, но мне хватает ума понять, что книжная наука не заменит реального опыта.

— Эй! — резкий окрик заставил девушек вздрогнуть, — а меня возьмете? Знаете как мне деньги нужны, о да!

Эльвира напрочь забыла о спящей Доминик. Очевидно, в какой-то момент та проснулась, и некоторое время слушала разговор. Девушка оценивающе оглядела француженку.

— Вообще-то у нас есть еще пара мест.

— Мerveilleusement![12] — вскричала Доминик. Ее опьянение пропало без следа. Француженка вскинула голову, глядя на Эльвиру с восторгом в сверкающих глазах. — Готова быть разведчиком! Или цирюльником.

— Если вы наймете ее править кости, отправитесь без меня, — холодно бросила Анжелика.

— Помедленней, пожалуйста, — Эльвира предупредительно вскинула руки, — Доминик, какой у тебя опыт?

— О! Ты спрашиваешь про мой опыт. Хочешь побыстрее отшить бесполезную девочку, qui? — Доминик быстро тараторила, произнося слова с чудным акцентом и активно жестикулируя, — но это будет самой большой ошибкой!

Чтобы показать, насколько большую ошибку совершит, по ее мнению, Эльвира, француженка назидательно вскинула указательный палец. Анжелика схватилась за голову.

— Я прошла половину Савойского герцогства и Прованса! Огромные сражения, люди гибнут сотнями и тысячами каждый день. Масштаб! Понимаете меня, сеньорита? — Доминик весело подмигнула. — Пули свистят над головой — вжик-вжик! Испанские копейщики прут прямо на нас, орут — Сантьяго, Сантьяго! Бррр! Чертов Авиньон.

Эльвира на всякий случай кивнула.

— Моя аркебуза разит без промаха на пятьдесят шагов. Пробивает как людей, так и железки. Да и с этим, — она похлопала по бедру с висящим клинком, — я обращаться умею, не сомневайся.

— Нам бы весьма пригодился стрелок. На местных дикарей огнестрельное оружие производит неизгладимое впечатление.

При упоминании аборигенов Анжелика показательно сплюнула.

— Моя малышка придется им по вкусу, о да! — рассмеялась Доминик. — Беда, горло совсем пересохло от всех разговоров. Это вино у тебя?

Не озаботившись спросить разрешения, она схватила кружку Анжелики и опрокинула остатки содержимого себе в рот, только для того, чтобы с отвращением убедится, что ей досталось несколько глотков воды. Эльвира наблюдала за наемницей, и понимала, что та ей чем-то неуловимо симпатична. Может быть, совершенной открытостью, готовностью, с которой француженка бросилась в только что предложенное дело. Жизнь для нее была веселой игрой, приносившей все больше веселья с ростом ставок, так что она с лихостью бросила на кон все. А выиграет она или проиграет — дело десятое.

“Настоящий конкистадорский дух!” - невольно подумала Эльвира.

— Так что, мадемуазель капитан, я в деле? — спросила Доминик.

— Что скажете, Анжелика? — обратилась Эльвира к неподвижно сидящей иоаннитке. Та скривила губы:

— Как разведчик она неплоха, да и стреляет метко, этого не отнять. Но чтобы попадать из аркебузы с пятидесяти шагов без промаха, ей бы пришлось продать дьяволу душу. Чего, насколько я знаю, еще не произошло, — она бросила мрачный взгляд на свою знакомую, — в целом, она может быть нам полезна. Примите совет лично от меня: возьмите иголку, нитку потолще и зашейте ей рот. Окажете камараде большую услугу.

— Casse-couille![13] — Доминик выслушала тираду и показательно отвернулась, скрестив руки на груди.

— Что же, надежная рекомендация. Доминик, можешь считать, что ты зачислена в мой отряд в должности разведчика. И я пока что повременю лишать тебя дара речи, — Эльвира чуть улыбнулась.

Восторженные вопли Доминик перебудили всех дворняг вокруг “Трясущейся чаши”. Собаки поддержали наемницу заливистым лаем.

[9] лат. “злоупотребление вином”
[10] мелкая разменная монета
[11] от исп. “camara” — комната, группа из нескольких солдат или офицеров, которые совместно квартируются, покупают продукты и заботятся друг о друге на войне и в быту. В более широком смысле — отряд, связанный взаимным доверием и дружбой
[12] фр. “дивно”, “чудесно”, “замечательно”
[13] фр. “зануда”